Рассказ о гуано с Каспия оценил на выставке в Астрахани застрелившийся затем министр

Пресса 19-го века зачастую раскрывает интересные страницы истории нашей губернии. Благодаря ей мы поведаем об оперативно организованной 142 года назад в Астрахани выставке, рассказе родственника Велимира Хлебникова о полезных для местного сельского хозяйства экскрементах обитающих на море экзотических птиц и пребывании у нас министра царского правительства, затем покончившего жизнь самоубийством.

Еще в запоздавшей публикации «Нового времени» от 25 (13) июня 1880 г. сообщалось, что в нашем городе идут длительные приготовления к устройству выставки по рыбному, соляному, торговому отделам, сельскому хозяйству, а также предметам, имеющим местный интерес. По некоторым отделам, как уточнялась, имелись богатые коллекции. « Общая картина выставки наглядно знакомит с астраханским краем в промышленном, торговом, этнографическом и бытовом отношениях. Выставку предполагают открыть для публики 11-го сего июня », — приводила газета материал «Астраханского листка».

Что же сподвигло организовать такое мероприятие? Скорее всего, визит в губернию министра внутренних дел, о чем писал корреспондент «Нового времени» 9 августа (28 июля) того же года, делая беглый обзор представленных предметов в той последовательности, в какой их осматривал член царского правительства, выслушивавший пояснения заведующих отделами выставки. Автор уточняет, что экспонаты не только давали понять, какие в губернии имеются богатства, но и рисовали « картину тех жалких, допотопных методов эксплоатации, на которые давно нужно было обратить внимание в виду громадных государственных интересов ».

При этом для устройства выставки, как сообщает корреспондент, не потребовалось сильных приготовлений (что идет вразрез с июньской публикацией) — без особых денежных источников она была организована всего за 8-10 дней. Тем не менее, местная администрация, пользуясь пребыванием в Астрахани высокопоставленного лица, пыталась обратить его внимание на нужды края. Им был пятидесятилетний глава МВД Лев Саввич Маков (фото на коллаже).

« Первый отдел был гончарный; здесь было много выставлено экземпляров кирпичей и изразцов, выделываемых на заводе Телетова. Материал, из которого строятся длима вообще и сельские в особенности, видимо сильно интересовал г. министра; необходимость изыскать в каждой местности дешевый и годный материал для несгораемых построек очевидно составляет предмет его особых забот, что представляется понятным, если взять в соображение, что в России пожары ежегодно приносят убытку более чем на 60 миллионов р. Тут же министру, после его замечаний, был представлен экземпляр брантсбойта, приготовленного на здешнем заводе «Кавказ и Меркурий»; брантсбойт раньше был испробован близ здания биржи, показав все необходимые для хорошего брантсбойта качества », — рассказывал журналист.

Отметим, что упоминавшееся производство керамических изделий был тогда крупнейшим в регионе и принадлежало известному армянскому купцу Егору (Григору) Телетову. Часть сохранившихся в Астрахани старинных зданий возведены с применением его кирпичей, черепицы и изразцов (с выдавленным клеймом в виде двух заглавных букв «Г. Т.»), а ловцы использовали неводы с грузами, так же сделанными его предприятием (в селах Три Протока и Кулаковка). Появление же в Астрахани особого брандспойта объяснялось как насущной потребностью в защите от частых пожаров деревянной застройки , так и имеющимися мощностями механического завода крупнейшего частного пароходного общества.

« В птичьем отделе, весьма полно представленном, давал объяснения г. Хлебников; при этом г. министру рассказана была история фламинго и образования целой компании для эксплоатации гуано, оставляемого будто бы этою птицею на восточном побережье Каспийского моря; этот чрезвычайно важный материла для удобрения истощенных полей сулил здешнему сельскому хозяйству много хорошего; образовавшееся для эксплоатации гуано акционерное общество не долго просуществовало, так как впоследствии оказалось, что этого гуано и не было на побережье Каспия », — говорилось в газете «Новое время».

Термин гуано стоит расшифровать отдельно. Дело в том, что так называют разложившиеся естественным образом остатки помёта морских птиц. Это настоящее «золото птиц» используется в качестве азотно-фосфорного удобрения и как сырье для производства пороха и тротила за счет содержания значительной доли соединений азота (около 9% аммиака) и фосфора (около 13% P2O5). К середине 1870-х годов торговля им принесла правящим элитам Перу и Боливии просто сказочные богатства, которые со временем стали принадлежать англичанам.

Здесь стоит вспомнить, что род Хлебниковых был тесно связан с ассенизаторским делом . В частности, в то время этим занимался двоюродный брат будущего поэта-футуриста Велимира Хлебникова, Алексей Лаврентьевич Хлебников. Но скорее всего, рассказывал о птицах царскому чиновнику будущий отец Велимира Хлебникова, 23-летний Владимир Алексеевич. Еще учась в Астраханской классической гимназии, он увлекаясь орнитологией и в свободное время ездил в заволжские степи, изучая там повадки птиц, делая их зарисовки и ведя дневник наблюдений.

Поступив в Императорском Санкт-Петербургском университет, обратил на себя внимание профессора М.Н. Богданова — он предложил ему, ещё третьекурснику, принять участие в экспедиции на мурманский берег, результатом которой стала коллекция из 360 экземпляров птиц к 47 видов. Также Хлебников участвовал в экспедициях по Новгородской и Астраханской губерниям, публиковал научные работы, став активным членом Общества естествоиспытателей в Петербурге и Петровского общества исследователей Астраханского края. Впоследствии именно он стал первым директором Астраханского заповедника.

Но вернемся к нашей заметке. « В сельскохозяйственном отделе министр заявил, что этот отдел его интересует, и он перебрал почти все экземпляры моделей существующих здесь типов сельскохозяйственных орудий и повозок, носящих на себе следы первобытной агрикультуры. Как известно, земледелие здесь в плохом положении и хороший урожай бывает чрезвычайно редко, что конечно обусловливается климатом, свойствами (песчаными) почвы и редкими дождями.

В этом отношении большую услугу могло бы оказать орошение; существующие здесь способы орошения, при системе водоподъемных сооружений («чигирей»), до сих пор применялись только в небольших размерах к огородам, виноградным плантациям и бахчам; поэтому искусственное орошение составляет предмет неотложной надобности нашей губернии, г. Чичинадзе (секретарь статистического комитета) заметил, что несмотря на хищнический способ хлебопашества, урожай все-таки здесь бывает сам десять, но между крестьянами распространено странное убеждение, что земля по удобрении теряет свое плодородие.

С уничтожением этого предрассудка и с введением ирригации Астраханская губерния славилась бы хлебородною, и кроме того, при своевременном орошении полей не было бы места в этом крае массе вредных для хлеба насекомых и сусликов, всегда избегающих орошаемых местностей; замечено, что вместе с развитием хорькового промысла (за шкурку хорька крестьяне берут 25-30 копеек) суслики умножились. В сельскохозяйственном отделе также обращала на себя внимание модель существующих в нашей губернии сооружений для загона скота, много напоминающих постройки дикарей; эти загоны имеют большое значение для сильно развитого здесь скотоводства; сильные штурмовые ветры («шурганы») угоняют скот на далекое расстояние, подвергая его в это время гибели.

После осмотра различных видов горчичного производства, чем занимаются только в двух уездах — Царевском и Черноярском, министр перешёл к самому богатому отделу — соляному », — завершает свой рассказ корреспондент.

Исходя из публикации «Нового времени» от 29 июня (17 июня) 1880 г. можно точно сказать, что Лев Маков был в Астрахани 15 июня, когда он отправил телеграмму управляющему своим министерством. В ней он опровергает слухи о распространении саранчи из нашей губернии в Саратовскую. «Статс-секретарь Маков, исполняя в настоящее время предположенный им объезд заволжских губерний, остается верен себе, чутко следя за прессой и, среди путевых хлопот и официальных приемов, без замедления опровергая или разъясняя частные, не всегда точные сведения, попадающие в нашу печать. Г. министр успокаивает общественное мнение, заявляя, что в месте отражения саранчи, в Астраханском уезде, саранчу истребляют, — но, замечет Л.С. Маков: «Недостаток рук сильно затрудняет дело» , — поясняется в газете.

Вскоре министр внутренних дел в сопровождении директоров своей канцелярии и департамента исполнительной полиции вернулся из поездки по России в столицу, о чем «Новое время» сообщило 5 июля (23 июня) 1880 г. При этом его на дебаркадере николаевской железной дороги встречали не только подчиненные, но и назначенный 25 мая на должности начальника Астраханской губернии и наказного атамана Астраханского казачьего войска граф Николай Алексеевич Протасов-Бахметев.

Управлял нашей губернией он лишь до лета 1882 г. Впрочем, недолго пробыл на своей должности и Лев Маков — с 1878 по 1880 гг. « По своим способностям и характеру Маков был именно тот «средний человек», трудолюбивый и любезный, свободно владеющий пером, умный, твой и со своеобразною речью, который в жизни лучше всего преуспевает, а особенно в административных сферах », — описывал его в 1890 г. Константин Скальковский в своем издании «Наши государственные и общественные деятели».

Как поясняет автор, как министр Маков был редким примером внимательности к своим обязанностям, а печать и самоуправление избавлялись при нем от мелочной придирчивости. Вот только его управление министерством пришлось на период многих испытаний, включая эпидемии (в т.ч. холеры в Ветлянке в 1879 г., куда он направил своего подчинённого и будущего преемника Лорис-Меликова), пожары, неурожаи, революционную агитацию и теракты.

Впрочем, самой драматической страницей в этой истории стали слухи о преступлении Льва Саввича. Будучи уже не в составе правительства, а членом Государственного совета, в 1883 г. обнаружилась крупная растрата денег директором почтового департамента в период, когда посещавший Астрахань чиновник возглавлял МВД. Возникшие подозрения в коррупции против самого Макова привели его к самоубийству — бывший министр застрелился в своей квартире. После этого уже при погребении его телу даже не воздали никаких почестей из соображений «достоинства государства и Государственного совета».