Семья умершего от коронавируса медика через суд добивается обещанной президентом компенсации

В мае прошлого года президент подписал указ, согласно которому семья умершего от коронавируса медика, заразившегося им на рабочем месте, имеет право получить единовременную страховую выплату. Речь идёт о сумме почти в три миллиона рублей. Условие одно – установить, что умерший родственник заразился COVID-19 именно на работе. Однако спустя полтора года мы наблюдаем, что президентский указ на практике работает не так четко, как хотелось бы. И яркое тому доказательство – история, происходящая прямо в эти дни  в Астрахани.

Айсаев Артур Тимертасович всю жизнь проработал медиком. Много лет назад судьба сказала - переезжай в Москву. Прожив там несколько лет, в 2015 году они с женой решили вернуться обратно на малую родину. Мужчина устроился работать в астраханскую областную клиническую психиатрическую больницу в отдел амбулаторно-поликлинической помощи. Иными словами выдавал справки на медкомиссии.

По словам дочери астраханца Люции, когда началась пандемия, больница, как и все медучреждения, работала в усиленном режиме – врачи проходили по пропускам, в масках, работали бактерицидные лампы. А сам Артур Тимертасович постоянно ездил на личном автомобиле. Но это не смогло уберечь мужчину от инфекции.

«Всё началось после одной пациентки. Как мне рассказывала мама, в конце октября папа пришёл с работы и сказал, ей, что была у него на приёме девушка, у которой были признаки простуды – она сильно кашляла. На эту пациентку никто не обратил внимания, а спустя несколько недель папа почувствовал себя плохо – у него поднялась температура, кашель и слабость», - начала свой рассказ девушка.

Мужчина продолжал ходить на работу. Но 20 ноября 2020 года его состояние ухудшилось. Это была пятница. Проработав два часа, он отпросился у заведующей и поехал домой. К вечеру поднялась температура до 39. На следующий день, в субботу, жена вызвала скорую. Но никто не приезжал. Со слов Люции, им отвечали, что мест в госпиталях нет, возьмём, только если у вас будет поражение лёгких 80%. Вызвали врача из городской поликлиники.  Мужчину посадили на больничный, это был уже вторник, сделали тест, который показал отрицательный результат, и назначили лечение от пневмонии. Результатов курс не давал. С каждым днём астраханцу становилось всё хуже и хуже.

«Я живу в Москве. Всё это время я находилась на связи с мамой. Но к концу недели поняла, что ситуация критична, взяла билеты и прилетела в Астрахань в субботу, 28 ноября. Всё это время папа находился дома и с 25 ноября уже не мог вставать. Я когда его увидела, сразу позвонила в скорую, но нам отказывали под предлогом, что папа наблюдается в городской поликлинике. Мол, что там врач скажет, то и делайте. А врач говорила, что у папы пневмония, хотя он вообще не ходил уже. И когда я прилетела и увидела его – поняла сразу, что это точно коронавирус.

В воскресенье ему стало ещё хуже. Всё-таки нам удалось дозвониться до скорой. Врачи отвезли папу на КТ, которая показала 75% поражения лёгких. Оттуда его сразу отвезли в Александровскую больницу, а спустя несколько часов перевели в реанимацию. Спустя два часа нам сказали, что папа умер»,   - сообщила девушка.

На похоронах было много людей. Отец Люции был уважаемым человеком. Там же она встретила и медсестру, которая работала с её папой. Она тогда подтвердила слова мамы о пациентке, которая пришла на приём с признаками простуды. Но, к сожалению, сменила свои показания спустя несколько месяцев. 

Врач из городской поликлиники, к слову, которая не смогла распознать, что у мужчины коронавирус, уволилась и переехала в другой город после того, как Люция пришла к ней на работу и сообщила, что из-за её ошибки умер Артур Тимертасович.

После смерти отца добрые люди подсказали девушке, что родственникам врача, умершего от коронавирусной инфекции, полагаются выплаты. А как показало вскрытие, причина смерти доктора - острая респираторная недостаточность, вызванная коронавирусной инфекцией. Люция обратилась к главврачу, тот перенаправил к юристу психиатрической больницы, которая мило пообщалась с девушкой, сказав, что такие выплаты есть, и отец может на них рассчитывать, только им надо получить выписку с Александровской больницы, и они начнут расследование страхового случая.

Девушка предоставила документы и стала ждать. Прошёл месяц, с ней никто не связывался. Тогда она решила сама написать юристу и получила ответ, что с Александровской больницы никаких документов не поступало. К слову, справку о смерти отца девушке удалось получить лишь в январе уже этого года.

«В марте я поняла, что дело не сдвигается с мёртвой точки, юрист и вовсе перестала отвечать на сообщения и от лица мамы написала в Александро-Мариинскую больницу. Я написала, почему вы срываете сроки, вы должны отправить извещение в психиатрическую больницу, и тогда они начнут расследование. Объяснила им всю ситуацию. На что мне больница ответила - эту информацию обязан запрашивать работодатель.

В итоге мы начали опять писать в Мариинскую больницу, ответ был тот же. И мне пришлось написать обращение в прокуратуру. Спустя два месяца, 25 мая, мне наконец-то пришёл ответ от психиатрической больницы, что случай не страховой. От меня в их адрес последовал логичный вопрос – на основании чего вы это решили? Спустя ещё несколько недель пришёл ответ со списком документов. Самих документов в приложении не было», - сообщила Люция.

Вот тут-то девушка и поняла, что добиться выплат полагающихся по указу президента – дело не из лёгких. После обращения к юристу Института права и публичной политики (внесён в реестр иностранных агентов) Виталию Исакову, было принято решение идти с иском в суд, так как расследование необъективное и необоснованное. Во-первых, по словам Виталия Исакова, были нарушены требования о том, что выводы комиссии должны быть подкреплены доказательствами, во-вторых, чрезмерно нарушены сроки проведения расследования, в-третьих, семье умершего незаконно отказывали в ознакомлении с материалами работы комиссии.  Изучение документов показало, что в них присутствуют как фактические, так и логические ошибки.

И первое, что удивило Виталия и Люцию – сроки проведения комиссии: май 2021 года. Напомним, мужчина умер в ноябре 2020 года. И лишь спустя пять месяцев после смерти была создана комиссия работодателя, которая вынесла вердикт – нет оснований для выплат, доктор заболел не на рабочем месте, так как в журнале у них никаких отметок нет. Пациенты с признаками коронавируса зафиксированы не были. Роспотребнадзор сообщил, что через четыре с половиной месяца обследовал кабинет, где работал врач, и не выявил наличие  патогенных микроорганизмов на рабочем месте.

Напомним, расследование проводилось спустя пять месяцев после смерти Артура Тимертасовича. Согласитесь, логика вышла из чата на последнем пункте про обследование рабочего места. Даже спустя неделю вряд ли бы что могли найти специалисты. А, по словам юриста, федеральное законодательство устанавливает, что проверка должна была проводиться в первые дни после смерти работника.

«Роспотребнадзор написал в своём заключении, что контактов на рабочем месте не было. Но нет ни одного доказательства этому обстоятельству. Ведомство просто переписало в заключение информацию, которую ему предоставила психиатрическая больница и сделало вывод: на рабочем месте контактов с коронавирусными больными не было. То же самое написала Александровская больница, отметив, что да, умер от коронавируса, но контактов с больными пациентами не было.

Есть очень интересное разъяснение Минздрава, что все сомнения должны толковаться в пользу медицинских сотрудников. Для определения, является ли случай заражения страховым, срок имеет ключевое значение, ведь если мы расследуем то, что случилось спустя полгода, все доказательства утрачиваются: патогенные организмы распадаются, сотрудники забывают, кто, когда к кому ходил. Естественно даже если ты возьмёшь список пациентов, никто из врачей не вспомнит, кто как себя чувствовал несколько месяцев назад.

В день смерти медицинская организация должна сообщить работодателю о том, что умер его сотрудник, особенно если до этого сотрудник ушёл с работы в связи с плохим самочувствием. Роспотребнадзор должен был на следующий день по запросу работодателя прийти и посмотреть, как оборудован кабинет, опросить сотрудников, исследовать помещения больницы на предмет наличия микроорганизмов COVID-19, ничего этого сделано не было. Потом работодатель обязан создать комиссию и провести расследование в течение трёх дней. А в течение одного дня после принятия решения комиссии оно должно быть направлено родственникам погибшего.

А комиссия своевременно не собирала доказательства заражения COVID-19. Итоговое заключение о причинах смерти было направлено работодателю только в апреле, но до этого работодатель даже не поинтересовался, почему так долго в его адрес не поступают документы. Хотя в силу Постановления Правительства РФ именно работодатель обязан организовать расследование обстоятельств и причин возникновения у работника профессионального заболевания. Больница, в которой скончался врач, обязана направить работодателю медзаключение о причине смерти незамедлительно после смерти. Более того, работодатель по итогам комиссии должен был разработать рекомендации по недопущении похожих случаев и обезопасить других сотрудников», - сообщил редакции юрист.

В итоге, собрав всю доказательную базу и многочисленные ошибки психиатрической больницы, Роспотребнадзора и Александровской больницы, Люция, её мама и Виталий пошли в бой, то есть в суд. Он оказался тяжёлым, многочасовым и, к сожалению, не принёс положительных результатов.

«Сложилось такое ощущение, что это какой-то троллинг. Заседание началось в 11:40, закончилось в половину седьмого вечера. И только на следующий день мы получили решение – отказ.

Нас никто не слышал. Прокурор посчитала, что достаточно тех доказательств, которые предоставил Роспотребнадзор и психбольница. Сложилось такое впечатление, что сторона обвинения просто не слышала вопросы, которые мы задаём, никто из ответчиков не собирался подтверждать обоснованность выводов комиссии по расследованию случая смерти медицинского работника

Мы обратились к Роспотребнадзору, почему она провели расследование только в апреле, на что их представитель ответил, что они вообще к этому делу не имеют никакого отношения, а результаты расследования им поступили из центра гигиены. Роспотребнадзор считает, что проверять выводы центра гигиены он не обязан, по мнению ответчика, нет оснований не доверять центру гигиены.

Юрист из психбольницы вообще сказала, что они как работодатель не обязаны проводить расследования, а постановления Правительства Российской Федерации их ни к чему не обязывают. Председатель комиссии, которая подставила свою подпись под результатами расследования сообщила, что не видела никаких документов. То есть человек подписал документ, не ознакомившись с ним.

Спросили у Александровской больницы, почему нарушили сроки выдачи спра вки, на что ответили – это не они, это госпиталь виноват. Дело было в воскресенье, никого не было на месте, никто извещение не направил. И не смогли ответить на вопрос, почему не на следующий рабочий день, а спустя 4 месяца.

ФСС, который должен выплачивать страховые выплаты, вообще не понял, зачем их туда пригласили. Несмотря на то, что подпись представителя стояла в протоколе, где было написано решение отказать нам в выплатах. При этом ФСС подтвердил, что были два страховых случая, где выплатили компенсацию пострадавшим семьям. Когда мы спросили, почему их случай признали страховым, а наш нет, судья посчитала, что вопрос не относит к делу и отклонила его.

И вообще, сложилось такое впечатление, что судья как будто издевалась над нами. Из заседания в заседание она задавала один и тот же вопрос. Вот вы хотите, чтобы случай признали страховым, опишите норму права, почему вы этого хотите. При этом мы приносили ей огромное количество документов, где обосновывали свою просьбу, в которых приведены десятки норм права, из которых следует, что случай страховой. Но она как будто их не читала», - сообщила Люция.

Самый неприятный момент, по словам девушки, наступил тогда, когда судья начала вслух читать всё дело и дошла до момента смерти отца, где расписаны все подробности последних минут его жизни. Мама Люции не смогла сдержать слёз, которые не закончились даже после окончания всего этого действа.